Кто-то называет её прекрасным и гласным периодом. Кто-то считает, что она разрушила то, к чему не стоило даже прикасаться. Но как бы то ни было, она-яркая вспышка в истории всей страны и АлтГУ в частности. Вспышка перемен, которая ослепила все факультеты и студенческие издания нашего университета. Некоторые из них прозревали после неё долгие годы, а другие загорелись также ярко. Это перестройка. Журнал «Студенческий легион» решил вспомнить, как перестроилась жизнь в АлтГУ.
«За перестройку! За гласность! За науку!»
Невысокое здание издательского дома «Алтапресс» в форме корабля. Не «Чёрная жемчужина», конечно, но тоже ничего. Небольшой кабинет слева от конференц-зала. За одним из компьютеров сидит широкоплечий седой человек в клетчатой рубашке.
У него пронзительный взгляд и суровая внешность, которая мало соответствует открытому характеру. Это Леонид Анатольевич Вихрев, ныне директор школы практической журналистики и обозреватель «Свободного курса» – одной из самых известных газет на Алтае. В «Алтапрессе» он работает уже более двадцати лет.
До «Свободного курса» было много всего. В1984-м Леонид Вихрев выпустился из агушного филфака, затем работал в многотиражке на «Трансмаше», а уже в 1988-м стал главным редактором университетской газеты «За науку», куда его позвал тогда ещё преподаватель Сергей Зюзин. Время, когда газетой руководила команда, состоящая из Леонида Вихрева, Олега Голикова и Ирины Чанцевой, – особенная эпоха. Эпоха перемен.
«За науку» стала зеркалом перестройки, впитала в себя дух свободы. В ней нашла своё место та самая гласность – ещё не свобода слова, но возможность иметь и высказывать своё мнение. Почти так, столько с добавлением букв «с» и «о») и называлась чуть ли не самая главная рубрика обновлённой газеты – «Сомнение». Здесь печатались по-настоящему смелые материалы, которые выбивались из стилистики советской печати.
Ещё недавно в «За науку» говорили о достижениях советского государства, а её главным лозунгом было «Пролетарии всех стран, соединяйтесь». Теперь возможность высказаться получили студенты и преподаватели демократических взглядов. В газете открыто заявляли, что КПСС – пережиток прошлого, рассуждали о перестройке, проблемах страны и вуза.
В «За науку» приходили люди с разных факультетов. «Главное, что мы смогли сделать, – признаётся Леонид Вихрев, – изменить само отношение людей к газете. Раньше людей нередко обязывали писать в газету, а тут они сами пошли к нам».
«За науку» стала местом для дискуссий. На переменах сюда заходили студенты и преподаватели – спорили, приносили новые тексты, просто пили чай. «Мог, например, ректор, Валерий Леонидович Миронов, зайти, – вспоминает Леонид Вихрев,- просто так, среди дня. А вообще, в газете была очень мощная атмосфера. Люди верили в свободу, дышали полной грудью. Было весело. Студенты и студентки часто ломились в редакцию, искали Сергея Зюзина, который часто гостевал у нас в кабинете. Спрашивали; «А Зюзин есть?» Мы приняли превентивные меры, повесили табличку; «Зюзина нет».
Но это локальные истории из жизни редакции. Сама «За науку» в это время превращалась из местной, университетской, чуть ли не в общегородскую. Её начали читать за пределами университета. «За науку» времён перестройки стала флагманом барнаульской демократической печати. Надо было соответствовать статусу и увеличивать объём газеты. В итоге «За науку» сделали больше, но уменьшили её тираж.
«Хотелось писать и о перестройке, и о том, что студенты делали! Хотелось захватить всё!» – говорит Леонид Вихрев.
При всей свободе, которая давалась газете, вокруг неё часто возникали конфликты. И во время перестройки каждый материал просматривала цензура-две женщины в маленьком кабинете издательства «Алтайская правда». Если им что-то не нравилось, следовал звонок «куда надо». Оттуда звонили уже в университет.
«Например, особое обсуждение – рассказывает Леонид Вихрев, – вызвало открытое письмо преподавателей кафедры общественных наук которые высказывались за многопартийность и наказание коррумпированных чиновников. Цензуре письмо не понравилось. Его могли просто убрать из газеты, но было принято дипломатическое решение созвать заседание парткома, который рассмотрел письмо, внёс в него незначительные изменения, и оно всё-таки вышло в газете».
Редакции приходилось идти на компромиссы, где-то даже лавировать. Когда надо-отстаивать свою точку зрения, но иногда идти на уступки. «Мы не хотели подставлять университет», – объясняет Леонид Вихрев, – не имели на это права. Что-то не публиковалось, что-то переделывалось. Мы печатали мнения как заядлых коммунистов, так и тех, кто против. Поэтому нельзя сказать, что перестроечная «За науку» была оппозиционным изданием. Но в газете присутствовало редкое тогда (увы, и сейчас) альтернативное мнение, и это важно».
Газета стала общественно-политической, однако здесь были не только политические материалы. Пример -литературная рубрика с забавным названием «АГУрец», в которой студенты печатали свои произведения. Никуда не исчезли тексты о студенческой жизни, интервью с интересными людьми, материалы про спорт и учёбу.
История перестроечной «За науку» закончилась в тот же год, когда подошла к концу и сама перестройка – в 1991-м. Возникли сложности, внезапно в типографии закончилась бумага. К тому времени всю редакцию пригласили в «Алтапресс», а газета временно перестала выходить.
Вскоре «За науку», конечно, восстановили, но газета стала другой. Прощальным костром догорала эпоха, а вместе с ней – её дух.
«Мне повезло, что я попал в это время признаётся Леонид Вихрев, – возможно, приди я в газету позже, всё сложилось бы иначе». Вскоре перемены кончились, и началось совсем другое время. Время стабильности, в которой клетчатая рубашка на свободном человеке – не просто рубашка, а символ несогласия.
Антон Дегтярёв, Анастасия Меньшакова, Дмитрий Сердов
Студенческий легион, №68, июль 2018 г.
