«ЗН» продолжает дискуссионную рубрику «Говорит ученый», в которой ведущие эксперты АлтГУ
высказываются о насущном и болезненном в области науки и образования. В этот раз говорим об отраслевом переводе, «текстлифтинге» и переводческой этике в цифровую эпоху.
МПУЧ или ЧПУМ?
В терминологии известного исследователя-переводоведа Л. Л. Нелюбина отраслевой, или специальный, перевод – информационно-коммуникативный (лингвистический) перевод, который обслуживает определенные отрасли знаний со своей терминологической номенклатурой; он функционирует в сферах общения на общественно-политические, научные, технические, военные, административно-хозяйственные, юридические, дипломатические, коммерческие, деловые, финансовые, публицистические и другие специальные темы и предметные отрасли, включая темы повседневного речеязыкового общения («Толковый переводоведческий словарь». М.: Флинта; Наука, 2003). Индустриальные (отраслевые) задачи перевода сегодня максимально актуальны: результаты их решения очевидны, они приносят реальную экономическую прибыль, от них зависит внутренняя и внешняя политика государства и взаимоотношения государства и человека. Каждому человеку приходится сталкиваться с адекватным и не вполне адекватным переводом инструкций к гаджетам и инструкций по применению медицинских препаратов; устные отраслевые переводчики работают в судах; эффективный перевод медиатекстов обогащает современный русский литературный язык, а неадекватный вариант этого отраслевого перевода усугубляет современную лингвоэкологическую ситуацию.
Достаточно часто можно услышать расхожую фразу: зачем сейчас нужны переводчики, когда нейросети мгновенно и бесплатно переводят любой текст? Это непрофессиональное решение. В качестве одной из ключевых трудовых функций в Профессиональном стандарте современного переводчика (2021) выступает следующая функция: «Письменный перевод (в том числе с использованием специализированных инструментальных средств)». Под этой функцией подразумеваются:
- предпереводческий анализ исходного текста и переводческого задания;
подготовка в электронной форме вспомогательных материалов, необходимых для перевода и (или) локализации специальных текстов; - осуществление межъязыкового и межкультурного перевода письменно;
постредактирование машинного и (или) автоматизированного перевода, внесение необходимых - смысловых, лексических, терминологических и стилистико-грамматических изменений;
проверка качества перевода и его соответствия переводческому заданию.
Это значит, что любой отраслевой перевод, выполненный с использованием систем машинного и (или) автоматизированного перевода, обязательно должен быть отредактирован переводчиком, и этому мы сейчас учим своих студентов-лингвистов. В рамках программы стратегического академического лидерства «Приоритет-2030» кафедра лингвистики, перевода и иностранных языков института гуманитарных наук АлтГУ дважды выигрывала внутриуниверситетские гранты на реализацию проектов, связанных с отраслевым переводом: «Роль русского языка как языка перевода официально-деловых текстов на территории Большого Алтая», 2022 г.(руководитель проекта – д. филол. н., профессор С. А. Осокина) и «Цифровая лаборатория отраслевого перевода TRE*ASU*RE», 2024 г. (руководитель проекта – д. филол. н., профессор В. Н. Карпухина).
В цифровой лаборатории отраслевого перевода TRE*ASU*RE благодаря сотрудничеству АлтГУ с ООО «Промт», флагманом российского переводческого программного обеспечения, студенты бакалавриата и магистратуры АлтГУ учатся сейчас создавать переводческие проекты с помощью новейшей системы автоматизированного перевода Promt Translation Factory, создают терминологические базы и базы памяти переводов (Translation Memory), занимаются профессиональным постредактированием переводов. Работа с Promt Translation Factory идет в магистратуре по направлению 45.04.02 Лингвистика. Отраслевой перевод (профиль) на специальных курсах «Перевод деловой и финансовой документации», «Цифровые технологии в переводческой деятельности»; «Перевод в туристической сфере», «Перевод научного текста». В бакалавриате по направлению 45.03.02 Лингвистика. Перевод и переводоведение (профиль) отраслевой перевод изучается на специальных курсах «Работа переводчика в мобильных компьютерных сетях»; «Перевод в сфере бизнеса».
Студенты-лингвисты АлтГУ на практике проверяют, чем отличаются два вида машинного перевода с достаточно забавными аббревиатурами для их обозначения: машинный перевод с участием человека (МПУЧ) и перевод, осуществляемый человеком с привлечением машины (ЧПУМ). Степень участия в процессе человека и систем машинного и (или) автоматизированного перевода может различаться весьма существенно.
На VI международной научной конференции «Язык в координатах массмедиа» (г. Санкт-Петербург, 2022 г.) сербский и австрийский лингвист, доктор филологических наук, профессор эмеритус БранкоТошович представил три разных варианта своего доклада: доклад, написанный Бранко Тошовичем в соавторстве с ИИ; доклад, написанный ИИ в соавторстве с Бранко Тошовичем; доклад, созданный лишь ИИ. Несколько провокационная форма научного сообщения призвана была показать, по словам исследователя, необходимость учитывать роль и степень участия ИИ в создании любого текста, возникающего в цифровую эпоху.
Подобная ситуация характерна и для современного переводческого дискурса: возникает необходимость оценки качества перевода, созданного с помощью систем машинного и (или) автоматизированного перевода. На одной из секций онлайн-конференции «Переводчик – профессия будущего», которая проводилась переводческой компанией PROtranslation в сентябре 2025 года, молодой исследователь и переводчик с испанского языка Ольга Микешина поделилась богатыми возможностями использования нейросетей в области художественного перевода, что в корне переворачивает традиционные представления о применении ИИ в данной сфере.
Локализация или текстлифтинг?
Доклад Ольги Микешиной «Разве робот может перевести метафору? Нейросети в художественном переводе» был в достаточной мере постмодернистским по своим установкам: в ситуации художественного перевода (непременно «ручного», человеческого) все привыкли с изрядной долей пренебрежения относиться к шансам создания качественного продукта с помощью ИИ. Как настоящий постмодернист, с удовольствием разрушающий традиционные научные представления («антиосновность» Кевин Харт называет базовым свойством постмодерна), исследователь показала, что нейросети (в частности, ChatGPT и DeepSeek AI) способны оказать посильную помощь в подборе вариантов перевода («ни один из ваших знакомых-переводчиков не будет настолько неистощим в вариантах, как ChatGPT»). Нейросети помогают в визуализации сложных сегментов текстов оригинала и перевода: «сразу становится понятно, например, что лестница, придвинутая в оригинале к книжному стеллажу, в переводе ведет куда-то не туда; надо исправлять». ИИ помогает в комментировании реалий и описании стилистических нюансов текста оригинала, хотя информацию нужно проверять дополнительно по словарям и энциклопедическим источникам.
Перед нами – постмодернистская ситуация текстлифтинга, «дотягивания» текста перевода до ожиданий современной аудитории. П. Еропкинский в своей статье «Текстлифтинг: больше, чем перевод» в академическом переводческом журнале «Мосты» высказывает мысль о том, что язык перевода какого-либо произведения, выполненный полвека назад, несомненно, ближе к тексту оригинала, но дальше от того языка, который является привычным современному молодому читателю. П. Еропкинский пишет о том, что переводы авторов прошлого надо выполнять заново для каждого нового поколения. Такой перевод автор статьи и называется текстлифтингом. Подобной точки зрения придерживается и современный французский переводовед Антуан Берман.
Современная тенденция к локализации (текстлифтингу) художественных текстов, направленная на достижение большей аутентичности этих текстов, может быть проиллюстрирована, например, появлением новых переводов детской литературы, выполненных с учетом современной гендерной проблематики («Книга Джунглей» Р. Киплинга, «Винни-Пух» А. А. Милна и др.); новых переводов классики и беллетристики, созданных в соответствии с аксиологическими нормами политкорректного дискурса (переписанные в русле идей политической корректности «Сказки дядюшки Римуса» Дж. Харриса, «Десять негритят» А. Кристи и др.).
Постмодернистская смена основных аксиологических приоритетов влечет за собой лингвоэкологические изменения текстов, приводящие к изменениям заглавий и персонажной структуры. В соответствии с основной аксиологической стратегией отстранения, используемой, например, В. П. Рудневым, текст его перевода повести Милна озаглавлен «Winnie Пух». В соответствии с политкорректной стратегией текстлифтинга из текста книги Дж. Харриса изъят старый негр дядюшка Римус, рассказывающий сказки белому мальчику-плантатору. Во французском переводе классический детектив А. Кристи «Десять негритят» выходит в 2020 г. под названием «Ils étaient dix» ‘Их было десять’.
В появившихся полемических переводах на русский язык повести Дж. Фаулза The Ebony Tower («Башня из черного дерева», пер. И. Бессмертной) и романа Дж. Сэлинджера The Catcher in the Rye («Ловец на хлебном поле», пер. М. Немцова) переводчики используют большое количество сленгизмов, жаргонизмов, сниженной и обсценной лексики. Традиционные решения переводчиков советской школы по компенсаторной замене элементов сленга, жаргонов, диалектов элементами разговорной речи и просторечия не кажутся приемлемыми переводчикам-постмодернистам.
Ключевая стратегия текстлифтинга, как это декларируют переводчики-постмодернисты, призвана придать новым переводам большую точность.
Однако на самом деле в ситуациях возникновения новых переводов вместо уже имеющихся, ставших прецедентными, переводчики-постмодернисты зачастую идут на сознательное нарушение этических и эстетических традиционных критериев качества перевода. Подобное нарушение лингвоэкологического баланса переводческого дискурса направлено, как представляется, на формирование новых, более демократичных норм переводческой речи, на признание новой этики перевода (ср. идею Ж.-Ф. Лиотара о том, что постмодерн – это все, что в модерне является самым раздражающим, что отвергает все традиции хорошего вкуса). С другой стороны, перед нами вновь тенденция к достижению наибольшей аутентичности переводного текста – в частности, в плане приближения к разговорному речевому регистру, в противоположность принятому в классической советской школе перевода «сглаживанию» речевых характеристик персонажей художественных текстов (намеренная элиминация из текста перевода сленгизмов, диалектизмов, грубо-разговорной лексики).
«Казнить нельзя помиловать»
Соблюдение этических норм всегда было очень важным вопросом для переводчиков, хотя исторически в центре внимания был вопрос о верности перевода устного или письменного текста. В специальном выпуске журнала «Переводчик», опубликованном в 2001 году, известный английский переводовед Энтони Пим заявил, что переводоведение «вернулось к вопросам этики».
Он связал этот возрождающийся интерес с расширением сферы перевода и с переходом внутри дисциплины от доминирующей дескриптивистской парадигмы к тенденциям глобализации и цифровизации, требующим повышенного внимания к процессам межкультурной коммуникации. В 2004 году в качестве специального издания этой серии вышел том, посвященный теме переводческой этики (здесь можно вспомнить также работу Энтони Пима «Переводческая этика и электронные технологии»).
Заявление Энтони Пима в 2001 году совпало с началом эры глобализации, что привело к еще большему осознанию переводчиками важности этики. Новая эпоха остро поставила проблему противоречивых убеждений и ценностей авторов и адресатов устных и письменных текстов, а также их отношения к социальным, экономическим и политическим проблемам.
М. Ингхиллери в статье, посвященной переводческой этике в «Рутледжской энциклопедии переводческих исследований», пишет: «Опираясь на знания из области различных дисциплин, включая философию, социологию, антропологию, теорию литературы, нарратологию и юриспруденцию, в ходе исследований ученые-переводчики все чаще обращают внимание на вопросы этической ответственности, социальной активности и личной неприкосновенности как на насущные проблемы, которые должны занимать центральное место в академической и неакадемической деятельности в этой области» (Routledge Encydlopedia of Translation Studies. London; New York: Routledge, 2020).
Итог этих размышлений о роли переводчика в современном мире, об особенностях и ключевых проблемах современного переводческого дискурса – следующие принципы цифровой этики переводчика:
- Переводчику необходимо владеть навыками реализации цифровых компетенций (владение компьютерной грамотностью, умение пользоваться электронными словарями различных типов).
- В ситуациях онлайн-коммуникации переводчику нужно быть предельно внимательным к сохранению конфиденциальности информации (и, в частности, личных данных заказчика).
- Переводчик должен уметь профессионально пользоваться программами ТМ (Translation Memory) и CAT-инструментарием (такими программами автоматизированного перевода, как Promt, SmartCAT и т. п.).
- В ситуациях спорной принадлежности авторства автоматизированного перевода (робоэтика / машинная этика) переводчик должен уметь отстаивать свои юридические права на продукт перевода и соблюдать права переводчиков-агентов искусственного интеллекта.
- При работе переводчика в связанной цифровой среде (например, в ситуациях удаленного устного перевода) обязательно должен учитываться «стилистический сдвиг» регистров онлайн-коммуникации для того, чтобы пользователи-участники переводческого процесса с помощью переводчика смогли демонстрировать вежливость и проявлять внимание друг к другу.
В. Н. Карпухина, д. филол. н., профессор, научный руководитель Цифровой лаборатории отраслевого перевода TRE*ASU*RE
Кафедра лингвистики, перевода и иностранных языков АлтГУ приглашает слушателей на дополнительную профессиональную программу профессиональной переподготовки «Цифровые компетенции переводчика» (256 ч.). Стоимость обучения – 20 000 руб. (диплом о переподготовке). Тел.: +7 (3852) 296-610.
