В 2024 году институт химии и химико-фармацевтических технологий отмечает полувековой юбилей. За это время из него выпустились талантливые химики, исследователи и преподаватели, были сделаны весомые научные открытия, сформировался собственный, известный в России исследовательский центр. За таким глобальным успехом всегда стоят упорные и увлеченные люди. Одним из таких «двигателей» института стала Наталья Григорьевна Базарнова – выпускница первого набора химфака АлтГУ, доктор химических наук, заведующая кафедрой органической химии и в течение 20 лет – декан химического факультета АлтГУ. Наталья Григорьевна рассказала «ЗН» о своем ярком студенчестве, погружении в мир науки и порассуждала о тенденциях в современной химии.
– Наталья Григорьевна, вы посвятили науке более 40 лет. А с чего началось ваше увлечение химией?
– Химией я начала увлекаться с седьмого класса. Наша учительница, выпускница Горно-Алтайского пединститута, часто проводила демонстрационные опыты, так что интерес был заложен именно тогда. Кроме того, химия – это основа производства. Меня привлекло еще и то, что любая отрасль деятельности человека фактически использует продукты химического производства. Даже, казалось бы, юриспруденция: судебная экспертиза без химии не обходится. Экономические науки также используют химию: вот ручка, карандаш, бумага для письма – их же тоже нужно произвести. Все, что нас окружает, так или иначе связано с химией. Это и стало основной причиной для увлечения этой интереснейшей наукой. В десятом классе я занималась в заочной школе Томского политехнического института: решала контрольные задания, оформляла их в тетрадке и отправляла почтой на проверку. Учителя химии у нас уже не было, поэтому вести предмет поручили нашей классной руководительнице – Галине Донатовне Пашковой, учителю географии. Когда она писала на доске формулы, то иногда советовалась со мной. Тогда я почувствовала себя уже почти химиком.
– Каково быть первопроходцем? Как проходила ваша учеба на химическом факультете?
– Нам было интересно, но нелегко – все-таки мы пришли учиться в Университет. В первом семестре мы занимались практически в третью смену в корпусе на Социалистическом проспекте. Мои первые учителя Людмила Александровна Першина, Андрей Борисович Тронов, Александр Иванович Галочкин и Михаил Матвеевич Чемерис читали нам лекции, проводили семинары. Вместе с ними мы подготавливали для лабораторных занятий корпус на проспекте Ленина. Полы и лестницы, что вы можете сейчас там увидеть, – все это делали мои однокурсники. Мы шутили, что занимаемся «физической химией». Хорошо помню, как мы таскали коробки с разными реактивами, посудой и оборудованием для лабораторий. Начальник по снабжению, такая видная женщина, вставала на крыльцо и руководила процессом. Девочки носят лабораторную посуду, что полегче. Мальчики перемещают коробки с оборудованием. Казалось, что мы всегда что-то получаем: учебный процесс обеспечивался очень исчерпывающе.
Моей любимой дисциплиной, как и в школе, была органическая химия. Затем и кандидатская и докторская у меня были связаны с переработкой именно растительного сырья, а это синтетическая работа и анализ получаемых веществ. В аспирантуре я исследовала кинетику реакций целлюлозы и спиртов с азотной кислотой и обсчитывала ее на вычислительной машине ЕС-1022. В Советском Союзе было всего четыре таких машины, одна из них – в нашем университете, выделена нашему университету при поддержке Ильхама Алиева.
Еще запомнилось, что на пятом курсе нам выдавали талоны на молоко. Его привозили в столовую, мы приходили, оставляли талоны и получали по 0,5 литра молока ежедневно. А в перерывах между занятиями бегали в хлебный магазин напротив нашего корпуса на Ленина, покупали там рогалики по 5 копеек. Выбегали прямо в халатах – пахло весной, сиренью! Летом так хорошо цвели липы – и мы любовались на них из окон лабораторий.
В лаборатории мы находились порой сутками, особенно когда дипломировали и проводили разделение или очистку веществ колоночной хроматографией. Однажды мы с подругой остались в лаборатории на ночь – у меня делились на колонке смеси фенолов, у нее тоже длительный эксперимент – экстракция. Охранник на первом этаже, уже старичок, громко храпел. Нам было так страшно: пустой корпус, никого нет и только этот дедушка храпит… Я следила за своей колонкой, а подруга моя, Людмила Красюк, следя за процессом экстракции в аппарате Сокслета, от страха перемыла за ночь лабораторную посуду всем студентам нашей специализации.
Однажды к нам на химфак приехал молодой преподаватель из Дубны. Аудитория, в которой проходили занятия, была большая, для поточных лекций, а сам он говорил очень тихо. Но при этом мы все его слышали! Наши физики что-то сделали с аудиторией, радиофицировали ее особым образом. Микрофонов и усилителей звука, как сейчас, ведь тогда не было, так что в 1975 году это был шик.
– А как вы сами стали преподавателем?
– После окончания университета меня пригласили работать на кафедру, хотя мне очень хотелось пойти на какой-нибудь завод. Когда я пришла устраиваться на завод химволокна, начальник одного из цехов убедил меня, что нужно заниматься наукой, если есть возможность, а мне настоятельно рекомендовали остаться на кафедре мои учителя Людмила Александровна Першина и Александр Иванович Галочкин. Научной работой я начала заниматься с начала учебы на химфаке: после аудиторных занятий я все время оставалась в лаборатории заниматься научными исследованиями. В дипломной работе у меня было синтезировано 15 совершенно новых соединений. Потом на кафедре мне поручили вести занятия для студентов по органической химии, я вела эту дисциплину еще и у биологов. Студенты были любознательные: биологи по уровню знаний ничуть не уступали химикам.
– Наталья Григорьевна, в научном сообществе вы известны как автор нового направления –химическое модифицирование растительной биомассы без предварительного разделения на отдельные компоненты. Как работает эта технология?
– Можно разделить сырье на отдельные компоненты, получить целлюлозу (процесс варки очень трудоемкий, затратный, экологически не безопасный), например на целлюлозно-бумажном комбинате, и только потом ее перерабатывать в целевые продукты. Предложенное мной направление безотходной переработки заключается в получении ценных целевых продуктов непосредственно из растительной биомассы. Необходимо растительное сырье (древесная щепа и другие), его нужно загрузить в химический или биотехнологический реактор, чтобы получить целевой продукт с повышенной добавленной стоимостью в одну технологическую стадию.
– Вы защитили кандидатскую диссертацию в 1985 году в Риге. Почему отправились именно туда? Чем запомнился визит в Латвию?
– В то время Рига была центром древесиноведения. В Институте химии древесины работало больше тысячи сотрудников, и туда съезжались специалисты из разных стран. Поэтому диссертацию по дисциплине я защищала именно там. Старая Рига, конечно, произвела впечатление, но я бы не сказала, что она сильно отличалась от наших реалий. Очень запомнился большой актовый зал в институте с идеально начищенным паркетом и моими плакатами, развешанными вдоль стен. Мне дали микрофон с длинным проводом – уже пора читать доклад, а у меня в голове одна мысль: как бы не поскользнуться на этом паркете. И еще такой курьезный случай был. Технический секретарь диссовета, латыш ростом в два метра, принес мне на защиту указку из кедра. Эта указка была подарена институту Красноярской лесотехнической академией и оказалась с меня ростом. Увидев это, он отпилил кончик этой указки и подал мне: держи, пользуйся. Так с ней и докладывала перед членами диссертационного совета.
– Когда вы стали редактором научного журнала «Химия растительного сырья»? Чьи работы в нем публикуются?
– Журнал выходит четыре раза в год с 1997 года. Изначально планировалась только электронная версия, но благодаря полученному гранту от РФФИ удалось учредить полноценное издание: собрать редколлегию со всей России и даже из-за рубежа. По итогам четырех номеров мы отбираем материалы для пятого – на английском языке, который подготавливает издательство Springer. Несмотря на санкции, мы продолжаем отбирать для них материалы, на английский они переводят уже сами. У нас публикуются ученые практически всех научных коллективов и школ России, которые занимаются химией растительного сырья: Сыктывкар, Архангельск, Санкт-Петербург, Москва, Воронеж, Самара, Нижний Новгород, Екатеринбург, Новосибирск, Томск, Иркутск, Кемерово, Красноярск, Владивосток… Публикуются в журнале ученые из других стран (Беларуси, Грузии, Азербайджана, Узбекистана и др.).
– Для чего вообще изучать химию древесины? Как это помогает промышленности?
– Изучать нужно не только химию древесины, но и вообще химию растительного сырья. Растительное сырье, древесное и недревесное, состоит из таких структурных компонентов, как целлюлоза, лигнин, гемицеллюлозы и ряда других. Первая ассоциация с целлюлозой – бумага, которую никакие электронные носители, пожалуй, не заменят, ее производят в огромных количествах. Есть еще и нитраты целлюлозы, например взрывчатые вещества и порох, которых в мире сейчас недостаточно. У нас на кафедре велись интенсивные работы в этом направлении преподавателями Л. А. Першиной, Н. С. Касько, О. А. Панченко, но за неимением свободных рук они были приостановлены. Сейчас один из наших дипломников занимается этой темой, поэтому надеемся ее воспроизвести, а также добраться до получения порохов из недревесного сырья, не уступающих по свойствам нитратам, полученным из хлопковой целлюлозы. Это общемировая задача, потому что нитраты целлюлозы нужны для изготовления высококачественных порохов и ракетного топлива. Наработки уже имеются, в том числе моя кандидатская диссертация – все это направлено на то, чтобы получать нитраты целлюлозы из растительного сырья с заданными физико-механическими свойствами. Это будет здорово!
– Бытует мнение, что не всякий хороший преподаватель – хороший исследователь. Так же и хороший исследователь – не всегда хороший педагог. Вы согласны с этим?
– Я совсем с этим не соглашусь. Все-таки преподаватель – это не неудавшийся исследователь. Приведу такой пример: наша преподавательница Галина Александровна Тюникова диссертацию не стала защищать. Сейчас она уже на заслуженном отдыхе. Она была прекрасным преподавателем и могла много чему научить. И поскольку она преподавала неорганическую химию на первом курсе, когда студенты еще ничего не понимают и не умеют, она много сил отдавала именно им. У таких преподавателей просто физически не остается времени на исследовательскую работу. Только когда студенты становятся постарше, появляется немного больше времени, но зачастую преподаватели по своей инициативе занимаются с ними дополнительно. Преподаватель – человек более универсальный, поэтому по способности работать и совмещать в себе разные виды деятельности я бы поставила на первое место именно его. К сожалению, вокруг преподавателей складывается искаженное мнение об их непрофессионализме, если публикаций оказывается не так много. Но вы посмотрите на их нагрузку, на талантливых студентов и высокопрофессиональных специалистов, которых они выпускают! Исследователь скажет: иди ищи сам. Преподаватель же выстроит методику, и студент, даже на первый взгляд очень слабый, выполнит блестящую работу. Так что если оценивать преподавателей, то уж тогда в первую очередь по качеству выпускников, которых они подготовили для народного хозяйства.
– Чем сейчас занимаются ваши выпускники?
– За все время работы на факультете я подготовила 102 дипломника. Все они написали качественные работы, а сейчас занимают довольно серьезные должности. Я их всех хорошо помню, они были яркими студентами. Одна из моих дипломниц сейчас трудится в Счетной палате РФ, а другой выпускник служил в ФСБ РФ на генеральской должности. Мои студенты работают в Москве, в Новосибирске и Санкт-Петербурге. Например, Елена Владимировна Андрусенко трудится в Военно-медицинской академии Санкт-Петербурга. Кто-то после выпуска остается на кафедре. Так, Марина Юрьевна Чепрасова, Анна Юрьевна Халявина, Ирина Владимировна Микушина, Евгений Юрьевич Кушнир, Анастасия Александровна Минакова – мои дипломники, работают на кафедре органической химии. Более преданных химии, родной кафедре и теперь институту трудно найти.
Блиц-опрос
Любимые химики? Академики Геннадий Викторович Сакович, Владимир Вячеславович Болдырев, Валерий Иванович Бухтияров, ушедшие из жизни академик Валерий Васильевич Лунин, автор учебника по органической химии Ким Петрович Бутин и, конечно же, мои Учителя в родной альма-матер.
Любимые писатели? Периодически перечитываю Пушкина, что-нибудь из Толстого. Булгаков и его «Собачье сердце». Из зарубежных авторов читаю Драйзера. В последний раз перечитывала «Бедных людей» Достоевского.
Фраза, которую часто говорите студентам? Учиться, учиться и не лениться!
Анна ЗАГОРУЙКО
Фото Марии ДУБОВСКОЙ
