В этом материале «ЗН» поговорила про образование с человеком, который почти полвека работает в Алтайском госуниверситете – с Владимиром Антоновичем Новоженовым, д. х. н., профессором кафедры физической и неорганической химии АлтГУ. Символично, что свой день рождения он отмечает вместе с университетом – 25 мая. Владимиру Антоновичу исполнилось восемьдесят!
– Владимир Антонович, вы сами из Новосибирска, учились вообще в Томске. Как оказались у нас в Барнауле?
– В августе этого года будет ровно пятьдесят лет, как я работаю в Алтайском государственном университете. Всю свою жизнь я посвятил науке, только два года отдыхал в армии (смеется). Я выпускник Томского государственного университета, поэтому все-таки считаю его самым родным. И работать к тому же планировал в Новосибирском государственном университете. Но так сложилось, что в 1970 году после окончания университета, когда я работал в лаборатории радиоактивных изотопов ТГУ, к нам пришли два представителя крайкома КПСС Алтайского края со словами: «Мы подбираем кадры для работы в будущем университете». Брали только тех, кто учился в аспирантуре или уже сдал кандидатские экзамены. А я как раз только сдал экзамен по иностранному языку и готовился к философии. Так я оказался здесь. Правда, попал в университет после службы в Советской армии и окончания аспирантуры.
– Вы отслужили два года в армии. За это время жизнь изменилась. Были ли у вас сомнения относительно возвращения в науку?
– С удовольствием вспоминаю военную службу. Считаю, мои самые запоминающиеся годы: учеба в университете и армия. Мне она очень сильно помогла в жизни. Армия дисциплинирует человека. Я же очень хотел стать военным, правда, зрение подвело. Каждый раз сердце замирает, когда вижу, как молодые парни строем идут. Так вот, в последние месяцы службы у меня все-таки стоял выбор: остаться в армии или продолжить заниматься наукой. Я много сомневался, но посоветовался с женой и решил вернуться к науке. Поступил и окончил аспирантуру химического факультета ТГУ.
– Как оцениваете современное образование?
– Советское образование – лучшее. Американцы, после того как провалились со спутниками, взяли советскую систему образования. Сейчас они ее тоже ухудшили. Мы же, наоборот, взяли американскую, которая гораздо хуже, чем наша. Вот вам и результат. Недавно слушал одного товарища, который на вопрос, какую систему образования бы хотел бы он видеть у нас в стране, сказал, что нужно вернуться к той, которая была в 1979-м. А тогда была советская система. К примеру, в то время, в какой школе бы ни учился, ты получал знания по химии и другим предметам по единой программе. И мог поступить в абсолютно любое место. У меня друг из поселка Шушенского поступал в МГУ, когда конкурс был просто бешеный. Он одну запятую пропустил, не там поставил и получил четыре. Четыре! За 48 страниц сочинения. Настолько был жесточайший соревновательный элемент. Сейчас сильный провал в образовании. Я однажды в 2010-х годах на экзамене поставил, представляете, 43 двойки из 50. У меня такого в жизни никогда не было. Я тогда посчитал, что из ста вопросов из билетов ни один студент не дал ни одного правильного ответа. Но даже деканат стойко выдержал этот результат экзамена. Я никогда не отказывался лишний раз провести переэкзаменовку без всяких комиссий. Нынешние студенты хорошие люди. Много мотивированных на учебу ребят, особенно с 2016 года. Конечно же, встречаются и не самые прилежные. Но лично в моих группах таких очень мало.
– А сильно изменился подход к химическому образованию?
– Ну, как сказать, если в школе один урок химии, значит, вообще химии нет. Я сейчас веду в институте гуманитарных наук группы будущих учителей химии и биологии. И знаете, что, они даже не сдают эти предметы вступительными экзаменами. Про лекции вообще молчу. Разве возможно что-то понять за десять лекций, это ведь ноль. И как такие будут учить? Если учитель не может спросить нормально школьника, что делать нам, преподавателям? Когда я в свое время вел химический класс в гимназии № 40, у меня было десять часов химии в неделю и плюс два часа школьных. То есть всего 12 часов химии в неделю, вот тут они у меня любые тесты сдавали, какие только можно, потому что знания были, а сейчас их нет.
– Какие у вас были преподаватели?
– У нас хорошие преподаватели были, и не только с профессиональной стороны, но и по человеческим качествам. Я был курсовиком у аспиранта будущего академика Владимира Вячеславовича Болдырева (один из основателей сибирской школы химиков-твердотельщиков. – Прим. автора). Галина Лазаревна Рыжова, Борис Владимирович Тронов, Виктор Васильевич Серебренников, Нина Алексеевна Скорик, Людмила Григорьевна Майдановская, Лариса Николаевна Курина и многие другие заслуженные деятели науки заложили в меня основы, сделали тем, кто я сейчас. Мне просто повезло в жизни: меня учили прекрасные школьные учителя и преподаватели в университете. Большую роль в моей преподавательской и научной жизни сыграли такие выдающиеся ученые, как академики В.В. Лунин, Г.В. Сакович, А.В. Николаев, Н.Ф. Кузнецов, проф. Д.В. Корольков, проф. Э.Г. Стромберг и многие другие, с которыми мне удалось сотрудничать.
– На вашей памяти уже свыше 45 выпусков. Есть студенты, которыми вы особенно гордитесь?
– Я выпустил около 150 дипломников, двух кандидатов химических наук. И с большей частью из них я поддерживаю хорошие отношения. Горжусь всеми своими ребятами. А как же иначе? Все мои студенты – любимчики. А раз они любимчики, то и страдают больше всего. Я всегда с них больше всех спрашиваю, да еще и всегда возмущаюсь, не дай бог, если они четверку получат по любой дисциплине. Так что они с перепугу все учат и получают отличные оценки.
– Вы любите читать?
– Да! И все мои книги связаны не только с химией. Так получилось, читать я начал рано, причем начал с очень «легкомысленной» книжки: «Тихий Дон». Прочитал его то ли в первом, то ли во втором классе. Мама читала эти взрослые книги и прятала от меня. Ну, раз прячет, значит, нужно найти и понять почему. Я прочитал все, что она прятала, и понял: ничего сложного там нет. С тех пор и я открыл для себя этот книжный мир. Стал читать очень много. Мама даже не верила, что я так быстро читаю, и однажды проверила меня по содержанию книг. В школьные годы я жил в Новосибирске на улице Потанинской, и напротив моего дома была библиотека имени Карла Маркса. Я записался туда и стал ходить. Там работала женщина, которая, оказывается, сопровождала весь мой книжный путь как читателя. Я уже после окончания университета, как-то приехал летом домой и решил сходить туда еще раз. Оказалось, мой читательский билет все это время хранился у нее и действовал. Она мне показала, чем я увлекался: географией, геологией, биологией, химией, потом уже было военное дело. Я же хотел стать офицером. Я выписывал очень много книг, поэтому мне регулярно разрешали брать их самому, в фонд проходить. Точно также мне разрешали проходить в библиотечный фонд в библиотеке ТГУ и ГПНТБ (Новосибирск). Сейчас использую электронную книгу, загрузил в нее много книг по разной тематике и читаю.
– Чем занимаетесь в свободное от науки время?
– Все как у всех. Последние годы много езжу на дачу, потому что моя жена – любительница цветов. А так я что-нибудь дома делаю, например, смеситель поменяю или еще что-то. Правда, я это делаю редко. Я, в принципе, все умею делать. Много сижу за компьютером, изучаю литературу, пишу статьи, учебные издания и др. Так что от науки уйти очень сложно.
Софья ПРОТАСОВА
Фото Марии ДУБОВСКОЙ
