Эксклюзивное интервью с Алишером Хамидходжаевым
15 ноября в корпусе Д прошел мастер-класс оператора-постановщика, обладателя приза «Золотая камера» Каннского кинофестиваля, приза за лучшую операторскую работу Венецианского кинофестиваля, премий фестивалей «Кинотавр», «Ника» и «Белый слон», лучшего кинооператора Гильдии российских кинокритиков Алишера Хамидходжаева.
В свободной диалоговой форме Алишер Султанович рассказал о том, как работает с камерой, о влиянии света и цвета на кинокартину, видении оператора на мир, об отличии съемок игрового и документального кино и многом другом. Студенты и преподаватели АлтГУ с большим интересом слушали мастера и задавали ему вопросы об операторской работе. Корреспондент «ЗН» пообщался с Алишером Хамидходжаевым.
– Почему вы решили стать кинооператором, а не режиссером?
– С четвертого класса я занимался в фотокружке, ходил с фотоаппаратом и в берете – как Мурзилка. В шестом классе я получил удостоверение инструктора-общественника по фотоделу и на этом два года обучения закончились. После учебы пошел на любительскую киностудию, которую позже разогнали, потому что там мало снимали: больше пили и курили, да так, что хоть топор вешай. Глава киностудии шесть раз поступал во ВГИК и так и не поступил, но каждый раз привозил задания по режиссуре, которые все с охотой обсуждали и решали. А я, надо сказать, не пил и не курил: проявлял кадры. С помощью камеры можно фиксировать или даже создавать состояния окружающего нас мира, взаимоотношения между героями, что мне и нравится в своей работе. Особенно, когда герой имеет какое-то развитие, превращение – с удивлением наблюдаешь за ним и вместе с ним проживаешь его историю. Еще люблю работать над цветовыми решениями.
– Вы работали со множеством известных режиссеров – Станиславом Говорухиным, Алексеем Германом-младшим, Валерией Гай Германикой…
– Недавно я работал с Владимиром Грамматиковым, который снял «Усатого няня», «Шла собака по роялю» и другие фильмы, он мне сам позвонил и предложил поработать, сказал, что ему нужна «моя камера». Когда приглашают, то полностью доверяют тому, что ты сделаешь, и режиссер даже не говорит, что нужно снимать. Получается, что каждый занимается своим делом, – меня никто не трогает, и я никого не трогаю. Но каждый фильм получается особенным, как я уже сказал, нужно наблюдать за героем, прочувствовать его и снимать с опорой на него.
– Философский вопрос: не обидно, что оператор, в отличие от актера, всегда остается за кадром?
– Мне кажется, что это отлично, – быть в тени. Я не хочу себя выпячивать, главное, какой получился фильм, а не тот, кто его снимал. Картина в первую очередь работа режиссера и актеров, поэтому для меня уже огромная радость, если я смог показать их задумки в кадре.
– Может ли быть такое, что оператор главнее режиссера?
– Нет, потому что режиссер направляет фильм в нужное русло и, главное, может все организовать: продумать локации, подобрать нужных актеров. Об этом в своих воспоминаниях говорил еще Сергей Павлович Урусевский, оператор многих советских фильмов, в том числе «Летят журавли». Лично я бы не смог сам снять фильм – режиссер совсем другая профессия. Пока он видит все со стороны, оператор уже погружен в фильм, находится внутри него. Даже кинооператоры с мировыми именами – Роман Васьянов, Владислав Опельянц – снимают режиссерские дебюты, но в них будто чего-то не хватает. Все же режиссер нужен.
– Как снять хорошее, но при этом короткое кино?
– Короткометражки снимать сложнее, чем длинный метр, я вообще стараюсь воздерживаться от съемок короткого метра, побаиваюсь. Всегда нужно включать много элементов полнометражного кино, только уложить их в формат до получаса, что очень сложно. При этом высказывание фильмом должно быть емким, в короткой форме: если в длинном метре можно растянуть смыслы и показать их во времени, то в коротком оно должно быть сжато, но при этом понятно. В этом главная сложность.
– А какие ваши любимые фильм?
– «Похитители велосипедов» классика итальянского неореализма Витторио Де Сика, «Андрей Рублев» Андрея Тарковского и «Почему рехнулся господин Р.?» авторского немецкого режиссера Райнера Фасбиндера.
– Какое кино вы бы не стали снимать?
– Пошлое во всех проявлениях этого слова, нетонкое, прямое. В общем, то кино, над которым зритель не думает. Хочется, чтобы зритель был причастен к фильму, будто ты оставляешь ему часть картины «на подумать».
После окончания ВГИКа с 1993 по 1999 годы Алишер Хамидходжаев работал на Санкт-Петербургской студии документальных фильмов, в 2004-м ушел в игровое кино. Среди его работ: «Все умрут, а я останусь» (реж. Валерия Гай Германика), «Бумажный солдат» (реж. Алексей Герман-мл.), «В стиле Jazz» (реж. Станислав Говорухин), «Аритмия» (реж. Борис Хлебников) и другие
Мстислав ВЯЗАНЦЕВ
Фото Дмитрия ГЕРАЙКИНА
