Лингвист Светлана Осокина – о том, зачем учить английский и другие языки
Гость этого номера еще в школе поняла, что английский – ее призвание. Так, спустя годы Светлана Анатольевна Осокина защитила докторскую диссертацию, стала профессором кафедры лингвистики, перевода и иностранных языков и, более того, заняла должность ученого секретаря ученого совета alma mater.
В этот же раз «ЗН» поговорила со Светланой Анатольевной не об ученом совете, как это часто бывает, а о любимом деле всей ее жизни – английском языке и его преподавании.
– Светлана Анатольевна, поделитесь своим опытом: как изучали английский язык вы?
– Когда в школе я осознала, что хочу связать свою профессию с английским языком, стала покупать книги для чтения на английском и самоучители. В 90-е годы не так просто было найти книги на английском. Помню, я по случаю купила сборник рассказов Уильяма Моэма, Редьярда Киплинга и других авторов. Мы учились без интернета. Слова учили только по словарям. Чтобы быстрее запоминать слова, я их писала на больших листах бумаги и расклеивала на стены в комнате. Иногда обоев было не видно, только листочки со словами.
Светлана Анатольевна – вторая слева
– Студенты меняются?
– Действительно, студенты меняются. Я замечаю, что современная молодежь приходит в вуз изначально с более высокими знаниями, чем раньше. Также, мне кажется, современные студенты в состоянии освоить более сложные темы, они легче и быстрее учатся. Правда, такова только часть студентов. Есть и такие, которые перекладывают собственное обучение на нейросети. В результате нейросети обучаются, а студенты – нет.
– Как специалист по лингвистической теории тезауруса, объясните, что это и в чем заключается ее научное значение?
– Тезаурус – это система знания, упакованная в язык. Язык является не только средством передачи информации, но и средством ее хранения. Если в двух словах, то теория тезауруса предлагает еще одну версию анализа текста методом его расчленения на единицы, представляющие собой более емкие информационные блоки, чем отдельные слова, обладающие множеством значений. Более подробно процедура анализа описана в моей монографии «Лингвистическая теория тезауруса: исходные основания», которая легла в основу моей докторской диссертации.
– Еще один ваш профессиональный интерес связан с развитием языковых знаний ребенка. Работа со студентами явно отличается от работы с детьми. Как лучше всего развивать языковые знания у детей?
– С детьми надо разговаривать понятным им языком. Если хотите, чтобы ваши дети быстрее научились говорить, разговаривайте с ними на одни и те же темы теми же словами. Так они быстрее их запомнят и начнут понимать. Повторенье – мать ученья, хоть для студентов, хоть для детей. Что же касается обучения второму языку (меня часто спрашивают, когда лучше начинать обучать ребенка иностранному языку, чтобы он овладел им в совершенстве), то отвечу так: да, чем раньше начать обучение, тем лучше, но не с самого рождения. Некоторые родители ошибочно думают, что если с самого рождения с ребенком разговаривать на русском и на английском, то он быстро овладеет ими. Как правило, уже к двум годам ребенок начинает говорить простыми фразами на своем родном языке. Но язык – очень сложная система, которую осваивают методом проб и ошибок. Сравните, если в один день у вас два занятия по языку программирования Java или только одно по языку Java, а второе – по Python, то в первом случае вы бы хорошо усвоили один язык, во втором – два, но в гораздо меньшем объеме. Однако ситуация с ребенком иная. Он не знает, что его пытаются обучить двум разным кодовым системам одновременно, поэтому потратит то время, за которое он освоил бы один из языков, только на то, чтобы разобраться, что это две разные системы.
В результате и к трем годам такой ребенок, скорее всего, не заговорит ни на одном языке. Поэтому я бы рекомендовала начинать обучать ребенка второму языку, когда он уже в достаточной мере освоил первый и в состоянии осознать тот факт, что теперь ему предлагается новая система общения. Это лучше делать, когда ему исполнится 4-5 лет.
– Вы, кроме прочего, ученый секретарь ученого совета Алтайского госуниверситета…
– Ученый совет – это основной орган управления вуза. Он утверждает нормативные акты, которыми мы все руководствуемся в своей деятельности. Мне очень нравится быть к этому причастной. Обязанность секретаря – организовывать заседания и отслеживать подготовку документов, представляемых на утверждение ученому совету. Это большая ответственность и одновременно большая честь для меня.
– Большинство людей читают художественные тексты для удовольствия. Вы же в свое время занимались эпистемологическим анализом художественного текста…
– Я тоже читаю художественную литературу для удовольствия. Эпистемологический анализ, конечно, предполагает прочтение, как и любая лингвистическая работа с текстом. Но в ходе анализа выявляется не только то содержание текста, которое передается словами, но и дополнительное знание, передающееся грамматическими формами, порядком слов, их устойчивыми повторяющимися сочетаниями.
– А зачем вообще учить иностранные языки в эпоху нейросетей и автоперевода?
– 20 лет назад с моими первыми студентами мы читали интервью с Биллом Гейтсом, в котором он говорил, что когда-нибудь компьютер будет переводить так же хорошо, как и человек. Нам тогда это казалось неправдоподобным. Теперь мы учим студентов-лингвистов работать с нейросетями и автоматизированными системами перевода для повышения качества перевода. Иногда я даже отмечаю, что компьютер может предложить более удачные варианты перевода, чем студенты или мы сами. Но нельзя клевать на эту удочку. Компьютер не переводит с языка на язык, а просто быстро подбирает наиболее подходящие варианты из тех огромных параллельных корпусов текстов на русском и английском, которые есть в его базе данных и которые когда-то перевели люди – профессиональные переводчики. Поэтому, если ввести в систему компьютерного перевода уникальную фразу с уникальным смыслом, вряд ли даже продвинутая нейросеть найдет адекватный перевод. Вот за этим и надо учить язык: чтобы понимать и переводить уникальные смыслы.
– Поделитесь воспоминаниями о своих преподавателях.
– Я считаю, что была студенткой лучшей кафедры иностранных языков. В год моего поступления в АлтГУ впервые была открыта программа по подготовке переводчиков. Аналогичной в те годы не было ни в одном вузе Сибири! (Только факультеты иностранных языков педагогического профиля.) Помню, очень гордилась тем, что буду учиться не на преподавателя иностранного языка, а на переводчика. В числе моих любимых учителей Татьяна Владимировна Медведева, Елена Александровна Савочкина, Андрей Викторович Целищев, Алла Алексеевна Рубченко. Сейчас, имея уже богатый собственный преподавательский опыт, я понимаю, насколько трудно было развивать тогда эту новую специальность. Очевидно, что преподавателям приходилось осваивать переводоведческие дисциплины и технологии перевода, которым их никто специально не обучал, – все знания можно было взять только из чужих монографий и переводческого опыта. Это настоящие герои. Полагаю, в этом вся суть преподавателя высшей школы и его отличие: человек, который не просто знает дисциплину и может передать знания другому, но это еще и исследователь, который осмелится разработать новейший курс и внедрить его в образовательный процесс. Бесконечно благодарна своим университетским учителям, стараюсь на них равняться.
Софья ПРОТАСОВА
Фото Андрея КАСПРИШИНА
