Большой разговор о науке с проректором Алексеем Вагановым
«ЗН» расспросила Алексея Владимировича Ваганова, д. б. н., проректора по научному и инновационному развитию, об исследовательском потенциале Алтайского госуниверситета, его ключевых партнерах и перспективах молодых ученых.
– Алексей Владимирович, давайте начнем с такого вопроса: чем занимается проректор по науке, что входит в ваши обязанности?
– Первостепенная задача проректора по науке – это согласование исследовательской повестки, как внутри университета, так и во внешнем контуре. В настоящий момент мы с научно-образовательными коллективами в процессе выстраивания логичной и эффективной коммуникативной системы, которая способна генерировать актуальные научные знания. Важно для обеспечения этого процесса наличие притока молодых исследователей: от начальной исследовательской специализации магистров и аспирантов до создания научных коллективов (в перспективе научных школ) как самостоятельных «боевых единиц», способных довести эти актуальные знания до готовых «научных продуктов» и технологий. Этот процесс включает повышение исследовательских компетенций, участие в научных проектах и стажировках, работу диссертационных советов, чтобы в итоге получить результаты, востребованные как в фундаментальной науке, так и среди индустриальных партнеров. С этой целью мы совместно с подразделениями решаем ряд задач в наших непростых и неравных условиях (по сравнению с другими университетами и научными центрами). Во-первых, вовлекаем молодых ученых, которые видят себя специалистами при научных лабораториях и кафедрах. Кроме того, намечаем источники финансирования, в числе которых Российский научный фонд, отдельные конкурсы Минобрнауки РФ, региональные программы, отраслевые конкурсы, например, в перспективной для региона области биотехнологий. В связи с этим прямая обязанность научного управления: мониторинг актуальных мер поддержки ученых, сопровождение реализации проектов либо оперативное формирование временных научных коллективов из специалистов с разными компетенциями, чтобы отработать внешний заказ на исследование.
– В Алтайском госуниверситете действует Центр научной карьеры. Зачем?
– Действительно, у нас функционирует Центр научной карьеры АлтГУ, который помогает студентам, магистрантам и аспирантам вести актуальные исследования и получать востребованные научные результаты. Этот центр отвечает на все потребности в научных стажировках, конкурсах академической мобильности, а также предоставляет доступ к внутриуниверситетским грантам на конкурсной основе. Гранты позволяют молодым ученым оценить свои навыки, понять, чего им не хватает для проведения актуального исследования, и наработать необходимые показатели. Это, можно сказать, готовит их ко взрослой научной жизни. Замечу, сейчас требования к составу проектных команд очень высоки: практически во всех конкурсах необходимо, чтобы не менее 50 % участников были молодыми учеными (без степени до 30 лет, кандидатами наук до 35 лет, докторами наук до 40 лет). Поэтому подготовка таких кадров в области исследований и разработок для нас крайне важная задача. Безусловно, мы оказываем содействие в первую очередь тем нашим ученым, которые испытывают потребность в командировках, связанных с научными задачами. Так, отдел сопровождения НИОКР и Центр научной карьеры по проектам госзадания, РНФ и стажировок молодых за 2024 год направил более 250 ученых университета в поездки по стране и миру.
– Одна из стратегических задач университета: выстраивание деловых отношений с ключевыми партнерами…
– Что касается партнерской сети, мы выделяем два типа сотрудничества. В первую очередь это стратегическое партнерство – квалифицированные заказчики, с которыми Алтайский госуниверситет работает вдолгую, выстраивая программы ежегодных ресурсных вливаний и программы совместного развития в рамках единого целеполагания. В этом направлении университет видит своими стратегическими партнерами институты Российской академии наук, крупных индустриальных партнеров и федеральные научные центры. Например, у нас есть междисциплинарные лаборатории по археологии, которые взаимодействуют с Институтом археологии и этнографии СО РАН. Важнейшими стратегическими партнерами для университета являются: уникальная гамма-обсерватория TAIGA, Национальный центр генетических ресурсов растений, ряд университетов нашей страны и зарубежья. Научные коллективы университета имеют крайне разветвленную сеть партнерств на всех континентах планеты, где есть хоть одна научная группа. К слову, сейчас мы активно выстраиваем партнерство с Центром коллективного пользования «Сибирский кольцевой источник фотонов» (ЦКП «СКИФ»). При этом выполняем и краткосрочные заказы и проекты, это как раз второй тип сотрудничества.
– Если говорить о фундаментальных исследованиях, что изменилось?
– Фундаментальные исследования, как и везде, требуют меньшей вовлеченности административного аппарата. Это объясняется тем, что в них в меньшей степени присутствует гонка за «модными» научными тенденциями. Тематики фундаментальных исследований по своей сути концепутально определены, и как правило, более консервативны в отличие от прикладных исследований. Такого плана исследования не терпят суеты и не требуют расторопности, это даже вредит. Наша основная задача здесь – всесторонняя поддержка коллективов: монетизация научных статей, как главного продукта фундаментальный исследований, удовлетворение запросов на кадры, академическую мобильность и пр. Не менее важно обеспечивать возможность безбарьерного прохождения экспертизы проектов, научных результатов и достижений фундаментальной науки, в том числе через систему экспертизы Российской академии наук. Причем, если говорить о кардинальных изменениях, в 2025 году появилось нововведение: теперь все фундаментальные научные проекты оцениваются с точки зрения технологической готовности, или метода оценки зрелости технологий для принятия решений, которые связаны с разработкой и переходом на новые технологии. Эта оценка включает девять уровней. Если простым языком, то от описания самой научной идеи до эксплуатационных испытаний натурального образца. Конечно же, от фундаментальной науки не ожидают высоких уровней готовности технологий на начальных этапах, но ориентироваться необходимо. Это новый вызов для фундаментальной науки в современных реалиях геополитической обстановки. При этом предусмотрено три формы поддержки таких технологических результатов: грантовая, грантовая и инвестиционная, а также чисто инвестиционная. И ближайшая наша совместная задача – повысить уровень технологической готовности научных результатов в университете, и в первую очередь в прикладных разработках. А эта задача непростая, судя даже по тому, что дирекции институтов, научных лабораторий и наше управление курирует масштабный состав научных коллективов АлтГУ, насчитывающий более 200 ученых (примерная цифра согласно актуальным проектам) и примерно 60 временных научных коллективов РНФ, госзадания и инициативных групп под краткосрочные заказы.
– Вы как ученый, доктор биологических наук, разделяете работу проректора и ученого?
– Собственный опыт научных исследований, наличие защищенной докторской диссертации, успешно реализованные гранты дали мне понимание потребностей научного коллектива. Я четко знаю, что необходимо для комфортной и максимально эффективной работы над проектами, а также для качественной подготовки молодых исследователей. Мой опыт ученого крайне важен для такого рода административной работы. В отличие от других университетских процессов – образовательного, международного, цифрового – в научной сфере руководителю критично важно быть в исследовательской повестке. Отмечу, в научно-инновационном управлении АлтГУ уровень остепененности очень высокий. Это дает нам большое преимущество, особенно когда мы собираем экспертные комиссии для оценки внутриуниверситетских грантов, программ развития и пр. Сейчас я максимально стараюсь разграничить научную и административную деятельность. В прошлом году, когда я только заступал на должность проректора, было особенно трудно совмещать управление и науку из-за финальной стадии защиты диссертации. Теперь я, можно сказать, полностью переключился на работу административную. Но опыт, который был наработан в рамках своего исследования, максимально помогает. Могу говорить на одном языке с нашими исследователями.
– Болезненный вопрос не только для нашего университета, но и в целом для всех государственных вузов: почему все меньше выпускников хочет заниматься наукой, строить академическую карьеру?
– Я бы ответил так: самая проблематичная у нас не столько ситуация с «образом ученого», сколько внешняя рыночная среда, в которой университету как бюджетной организации, в том числе федерального подчинения, приходится существовать. Мы не обладаем конкурентными возможностями для молодых людей на старте карьеры ученого: не можем предложить достойную заработную плату молодым. Эта проблема острая для всех вузов страны. Уже на третьем курсе студенты, особенно по таким специальностям, как математика и физика, получают от рынка труда более привлекательные предложения. Это заставляет их задуматься, стоит ли учиться еще два года в магистратуре, а потом еще в аспирантуре, а уже накопился воз таких потребностей и запросов, что о карьере ученого и думать некогда, не то что науку делать. Благо родиться в очень обеспеченной семье, на крайний случай оказаться в составе сильной научной школы, можно «зацепиться» за коллектив, включат в проекты и позволят реализоваться. А что делать с развивающимися коллективами либо отдельно взятыми талантами? В итоге таланты уходят в реальный сектор, поскольку мы, университеты, особенно региональные, не в состоянии предоставить также и социальных гарантий, таких как льготное жилье, дополнительные выплаты или высокие стипендии. Студенты вдобавок видят старшее поколение, которое перегружено всеми видами научной, образовательной, а теперь еще и инновационной университетской работой и не желают себе такой судьбы. Ведь ни для кого не секрет, что университеты сегодня берут на себя роль и научных организаций, что ранее не было нормой. Мы хотели бы со своей стороны больше поощрять наших ученых и молодых специалистов, но бюджеты на поддержку ограничены и это системная проблема.
– Чем уже сейчас может гордиться Алтайский госуниверситет в научном плане?
– У нас сформировались очень интересные научные направления, по некоторым из которых мы опережаем ряд ведущих центров страны. Скажем, мы активно поддерживаем инжиниринговый центр «Промбиотех», который обладает уникальной инфраструктурой. Здесь ведутся наработки, связанные с разработкой продуцентов и ферментов для масштабирования в различных сферах. Разработки в области ферментов, заквасок и новых штаммов для создания микробиологических препаратов очень перспективны. Есть уникальный по составу биоресурсных коллекций и географическому расположению Южно-Сибирский ботанический сад (ЮСБС) федерального значения. Алтайский центр прикладной биотехнологии, НИИ биомедицины, Центр рекомбинантных технологий, лаборатории с Институтами СО РАН и РАН. У нас университет – это комплексный научный центр. В подтверждение тому не каждый институт Академии наук может похвастаться научными результатами археологов и ботаников АлтГУ, которые входят в топ самых цитируемых работ в мире. Это разве не повод аплодировать стоя усилиям и труду наших коллег. И если читатель «ЗН» еще не знает авторов статей наших ученых в журналах Science и Nature, то значит он ничего не знаете про ученых нашего университета. Если рассказывать про все научные коллективы, как социологов, так и искусствоведов, юристов, математиков, географов, экономистов, физиков, химиков и других, то это, по сути, весь архив газеты «ЗН» и получится. Поэтому отмечу только ряд революционных разработок, вошедших в витрину достижений программы развития. У нас развиваются исследования на стыке биотехнологий и приборостроения для АПК, где ключевую роль играет лаборатория биоинженерии ЮСБС совместно с ИЦТЭФ и ИМИТ. В отличие от большинства других российских лабораторий, предлагающих лишь наборы реагентов, мы уже можем предложить реагенты и специализированные приборы, которые разрабатываются и тиражируются здесь и сейчас. Благодаря этим реагентам можно проводить генетические анализы и многое другое. Стоит отметить, что нередко наши разработки не имеют аналогов или существенно дешевле зарубежных, как, например, проточный цитометр или счетчик микробиологических клеток для контроля санитарных норм на предприятиях. Университет активно производит эту линейку, и наши разработки уникальны – подобное пока мало кто делает в стране.
– Какие перспективы у молодого ученого? Что кроме статуса может дать кандидатская или докторская степень?
– Один из наиболее острых вопросов, который я бы обозначил в начале ответа: эффективность работы научных руководителей. Ключевым показателем для университета является процент аспирантов, успешно защитивших кандидатские диссертации в установленный срок. Этот показатель напрямую влияет на количество мест, в том числе бюджетных, для приема в аспирантуру. При этом число магистрантов, желающих заниматься исследованиями, в разы превышает наши возможности по приему в аспирантуру. Бюджетные места в аспирантуре существуют, но их количество ограничено, поскольку каждый научный руководитель способен качественно вести лишь определенное число аспирантов. В АлтГУ, по моим наблюдениям, намечается тенденция запредельной академической нагрузки: в некоторых институтах кандидат наук может вести до пяти аспирантов, а доктор – до восьми, но для качественной подготовки, по моему мнению, оптимальное число – максимум три аспиранта (конечно, число может и варьировать в зависимости от специальности, но не существенно и не по всем). Такая перегрузка приводит к снижению общей эффективности, к тому, что количество бюджетных мест значительно сокращается. Если раньше было одно место на кафедру, то теперь – одно на весь институт. Для молодых ученых это означает, что получение ученой степени критически важно, поскольку служит пропуском к участию в научных проектах. Остается вариант платной аспирантуры или льготной (50 %) по гранту ректора, но это все равно накладно для молодых людей. Молодой ученый со степенью, подавая заявку в Российский научный фонд, получит совершенно иную экспертную оценку. Ученая степень – это не просто формальность или бренд. Она означает вхождение в элиту высококвалифицированных специалистов, признанных системой высшего образования. Это немедленно меняет спрос на такого специалиста. Университет, безусловно, поддерживает исследования и способствует успешной защите диссертаций. Однако самое главное – степень, которая остается с человеком на всю жизнь, выделяя среди других высококвалифицированных специалистов.
– Каких научных специалистов в АлтГУ не хватает?
– Специалистов инженерных специальностей, и речь здесь не только о физиках. В широком смысле нужны инженеры и в таких областях, как управление свойствами объектов в физике, химии, биологии, в работе с интеллектуальными системами. Таких инженеров я бы назвал «менеджерами научных результатов», они способны работать не просто со сбором и первичным анализом данных, а более глубинным анализом и интерпретацией результатов высшего порядка. Мировая практика показывает, что такие навыки высшего уровня будут все сильнее востребованы, как в естественно-научных, так и в гуманитарных областях знаний. Нам не хватает профессионалов, которые бы занимались не просто хранением и анализом данных, а именно их управлением и мобилизацией. Очень бы хотелось, чтобы этот потенциал нарастал и появлялись чаще такие исследователи.
– С кем и чем по науке сотрудничает университет?
– В 2021 году появилась концепция так называемых консорциумов. Для нас это означает выделение стратегических партнерств. Например, с институтами Российской академии наук, главным образом Сибирского отделения, мы выстраиваем долгосрочное сотрудничество. Это касается фундаментальных исследований, подготовки кадров. Вообще, понятие консорциума, которое пришло вместе со стратегической программой развития университета, можно сравнить с коллаборациями, но национального масштаба. На данный момент сформировано более десяти консорциумов, из них шесть – базовые, открытые благодаря программе «Приоритет-2030». И здесь стоить обратить внимание, что тесные деловые связи мы наладили с Сибирским федеральным университетом и Новосибирским государственным техническим университетом, в частности по линии строящегося Сибирского кольцевого источника фотонов (СКИФ). От НГТУ у нас на стратегической сессии как приглашенный эксперт была Елена Владимировна Хоменко, директор Центра трансфера технологий. Благодаря такому партнерству мы обогатились организационным опытом в области коммерциализации разработок и научно-технических услуг, чего нам очень не хватало. Также у нас традиционно сильные связи с университетами Новосибирска и Томска. Кроме того, активно сотрудничаем с удаленными от Алтайского края институтами и университетами, например СПбГУ, МГУ, МИФИ, УрФУ, БИН РАН, ЗИН РАН, ВИР и многие другие. В настоящее время налаживаются партнерские связи с Дальневосточным федеральным университетом по биотехнологическому направлению. Если говорить об алтайских учреждениях, то с Алтайским государственным техническим и аграрным университетами партнерские отношения. С Алтайским государственным институтом культуры сильные связи у нашего института гуманитарных наук. Институт биологии и биотехнологии и ряд научных подразделений вплотную работают с Федеральным алтайским научным центром агробиотехнологий.
– На острие науки – междисциплинарные исследования. Они у нас ведутся?
– Междисциплинарные исследования очень эффективны, но редки, однако на их стыке возникает множество прорывных идей. Главная ловушка этих исследований: когда мы планируем провести их, возникает терминологический барьер. Участники говорят на разных языках, показать превосходство своей области знаний перед оппонентом важнее, чем пойти на риск получения слабо просматриваемого (пока) эффекта от совместной работы. В итоге каждый остается в своей проблематике. Следующий барьер: все-таки договорившись, ученые обмениваются терминами и методами, взаимно обогащают друг друга и считают это конечной станцией, затем расходятся, и полноценного ожидаемого суперпрорыва не происходит. Правильный подход – мультидисциплинарный принцип. В этом случае представители разных направлений встречаются, успешно договариваются терминологически, происходит обмен знаниями, методами и пр., в нескольких итерациях приходят к единому пониманию, что в итоге приводит к появлению новой дельты знаний, то есть чего-то принципиально нового, и с этим согласны обе стороны. Далее самое интересное и сложное, до чего мало кто доходит. После этого они совместно решают, какое из направлений станет доминирующим, и начинают углубленно работать над ним, взаимно обогащая его и даже привлекая новых специалистов из других сфер. Только при таком подходе объект исследования не теряется. Обе стороны работают в рамках единого протокола и единых терминов, максимально «прокачивая» объект одного из направлений, а затем уплотняя его знаниями из других направлений. В результате получается по-настоящему меж- или мультидисциплинарное исследование с единым, интегрированным объектом. Это архисложно, но возможно. В нашем университете такие успешные мультидисциплинарные сотрудничества есть. Например, кафедра регионоведения России, национальных и государственно-конфессиональных отношений Петра Константиновича Дашковского. Вы только взгляните на состав кафедры и какие там ведутся исследования, такого добиться – дорогого стоит.
– Что посоветуете тому, кто только делает первые шаги в науку?
– Нужно заниматься реальными исследованиями – хоть фундаментальными, хоть прикладными, но конкретными. Быть в академическом тренде. Настраивать себя на то, что ни в коем случае нельзя заимствовать чужие результаты, то есть заниматься плагиатом. Учиться работать с современными методами, теми же нейросетями, но причем аккуратно: кое-где уже нормативно вводят запреты на их применение. Заниматься спортом, благодаря ему, как и правильному питанию, мозг функционирует на все сто. А мозг, или, точнее, ум, для ученого – это все.
Акцент
Один из наиболее острых вопросов: эффективность работы научных руководителей. Ключевым показателем для университета является процент аспирантов, успешно защитивших кандидатские диссертации в установленный срок. Этот показатель напрямую влияет на количество мест, в том числе бюджетных, для приема в аспирантуру.
Софья ПРОТАСОВА
Фото Дмитрия ГЕРАЙКИНА
