Профессор АлтГУ известный энтомолог Роман Викторович Яковлев рассказал о том, как потепление климата влияет на изменение фауны.
Как меняется фауна Алтайского края, Южной Сибири, России в последние годы? Почему барнаульцам надо привыкать к богомолам и бабочкам адмиралам и стоит ли ожидать на Алтае скорпионов? На эти вопросы отвечает ученый-энтомолог доктор биологических наук, профессор АлтГУ Роман Яковлев.
Примем за аксиому то, что потепление климата есть. Итак, как оно влияет на фауну. Поскольку я энтомолог – то основные примеры я буду брать из мира насекомых, а также восьми- и более -ногих объектов.
Нередко журналисты спрашивают, не заполонят ли нашу благодатную сибирскую землю какие-то страшные дикие твари – субтропические или даже тропические пауки, скорпионы и всякая тому подобная нечисть. Постапокалиптические картины нашествия арахнид типа сцен из фильма «Звездный десант» – в ближайшие годы вряд ли нас ожидают. Причем поделюсь своим мнением: жителю Алтайского края, который в этом году работал на даче в июне или, не дай бог, ездил на рыбалку и пережил такое комарье, ни тропические, ни даже инопланетные арахниды уже не страшны.
На этой оптимистичной ноте приступим к делу.
Расширение ареалов теплолюбивых видов. Здесь мы можем наблюдать такой феномен, что виды, которые никогда не отмечали на той или иной территории, начинают экспансивно «захватывать» новые местообитания. Конечно, здесь мы чаще всего говорим о каких-то весьма мобильных видах, тех же бабочках. Бражники вьюнковый, языкан, переливница большая, ленточник камилла.
Например, прекрасные летуны бражники, которых обыватели иногда по неграмотности путают с колибри из-за их характерной зависающей над цветами манерой кормиться. В Алтайском крае обычными стали бражник языкан, уже дважды обнаружен огромный вьюнковый бражник, его размах крыльев достигает более 10 см. Стремительно увеличивают площадь своего обитания крупные дневные бабочки: переливница большая, которая за три десятилетия продвинулась от Курганской области до Хакасии, то есть преодолела около 1700 км по прямой. Ленточник камилла найден в Омской области, хотя ранее был отмечен только на Южном Урале. Не всегда это такие безобидные создания, как бабочки, например, довольно резво продвигается на север действительно опасный для здоровья и даже жизни человека паук каракурт (черная вдова). Он любит селиться в старых брошенных норах грызунов, в неровных стенках глинобитных построек и имеет характерную внешность. Я ожидаю находок скорпионов в ближайшее время в Южной Сибири, они обычны в очень суровых климатических условиях Центрального Казахстана или Монголии, почему бы им не доползти до Алтайского края или юга Тывы. Весьма интересные данные по различным животным, в том числе по позвоночным, получили наши коллеги из Томского государственного университета (например, научный коллектив под руководством д.б.н. Анастасии Симаковой), сотрудники Института систематики и экологии животных СО РАН, Института океанологии, Института географии и Института проблем экологии и эволюции РАН и др.
Динамика численности сухо- и влаголюбивых видов. Поскольку чаще будут происходить засухи, то, возможно, большее распространение сухолюбивых видов (или, как это называется по-научному, – ксерофильных). Наверно, с этим в первую очередь столкнутся ботаники, т. к. их объекты неподвижны, а представители животного мира обычно бегают, скачут, летают и в этом смысле более пластичны.
Есть и прямо противоположный эффект потепления – усиление паводков. Что очевидно из-за большего объема таяния снегов в горах. Значит, мы можем увидеть вспышки численности и влаголюбивых видов, связанных с береговой линией. Пример тому налицо – комары и кровососущие мошки семейства Simulidae.
Важнейший аспект аридизации (или опустынивания) – сокращение кормовой базы для животных-фитофагов, т. е. просто может произойти снижение объема растительной биомассы для диких копытных, насекомых. И не всегда это безобидно. Например, итальянский прус и азиатская саранча в связи с жарой, во-первых, стали давать массовые вспышки численности, а во-вторых, у них усилилась тенденция к миграциям, когда они огромными стаями (для саранчи более подходит термин «кулига») движутся сначала пешими порядками, а потом, когда «встают на крыло» (то есть достигают крылатой взрослой стадии), могут преодолеть существенные дистанции и оказаться в довольно отдаленных регионах, например на юге Западно-Сибирской равнины, где чинят свой произвол. В таких вопросах надо понимать, что только для людей есть государственные границы и сетка географических координат, а для животных территория – это постоянно динамичная зона сражения за кормовую базу, расселение и размножение.
Увеличение числа поколений. Это, возможно, не самый яркий, но тоже очевидный пример реакции фауны на потепление климата. Многие виды насекомых дают в год несколько генераций, то есть полностью проходят стадии от яйца до имаго (взрослой особи), такие виды называются поливольтинными. На моей памяти видов бабочек, которые давали бы в год три поколения, в Сибири крайне мало, например голубянка Икар. Сейчас, я уверен, в сентябре-октябре (при теплом и затяжном бабьем лете) мы увидим новую генерацию нескольких видов. Кстати, весьма интересные наблюдения в этой связи делает наш будущий студент – пока еще школьник − Егор Свирин.
Изменение фенологии активности животных. Конечно, мы все раньше будем наблюдать первых весенних бабочек и мух, и все чаще нас будут радовать активные насекомые в последние дни октября. Это, скорее, косметический, но тоже эффект потепления мира вокруг.
Выживаемость теплолюбивых видов. И, как следствие, их укоренение на территории. Внутри этой позиции есть два разных варианта. Первый: это когда более теплолюбивые виды ранее отмечались у нас непостоянно, спорадически, были редкими, а теперь, зайдя с соседних территорий, так сказать, укореняются – приживаются здесь. Здесь классический пример – богомол. Богомолы отмечались для Алтайского края сто лет назад, впервые их обнаружили в 1929 году. И из-за чрезвычайной редкости встреч с ними даже подвергали сомнению правильность этих находок. А сейчас это обычнейший вид, который иногда можно встретить и на стенах нашего университета. Богомол, конечно, очень заметный зверь, и встреча с ним впервые всегда слегка шокирует сибиряка – мол, явно что-то залетное. Успокою, теперь это обычный элемент нашей фауны. Сначала к нему привыкли жители наших юго-западных районов: Угловского, Михайловского, Ключевского… Теперь пришла очередь и барнаульцев свыкнуться с этим занятным насекомым, которое абсолютно безвредно и максимум может слегка ущипнуть слишком любознательного горожанина. Или бабочка адмирал – ее крайне редко наблюдали в Южной Сибири от Омска до Енисея в XX веке. Причем это очень приметная и известная бабочка – с кем-то спутать ее невозможно. И вот с 2000-х гг. она стала вполне регулярно встречаться в Алтайском крае, а сейчас уже есть и в Хакасии и в Красноярском крае, т. е. на 1000 км восточнее.
Второй вариант – это выживаемость заносных теплолюбивых видов. Здесь очень сильны наши ботаники профессора Татьяна Александровна Терехина и Марина Михайловна Силантьева и их ученицы, которые имеют большие данные по таким объектам из царства флоры. Но и фаунистические инвазии сейчас чувствуют себя гораздо лучше. С одной стороны, посмотрите – отличные климатические условия, с другой – отсутствие естественных защитных барьеров (патогенные микроорганизмы, специфические хищники, паразиты) делают пребывание гостя очень комфортным. Отличные условия и никаких особых, так сказать, миграционных сдерживающих служб. И вот вселенцы из далекого юга, субтропического Китая, даже других континентов, например из Северной Америки, начинают здесь себя чувствовать очень вольготно и хорошо. Так, увлеченный энтомологией барнаульский школьник Тимофей Залуцкий обнаружил в прошлом году новое для Сибири семейство прямокрылых сверчков – сверчка муравьелюба, это удивительное насекомое, живущее в муравейниках Европы (в России – не восточнее Москвы), в последние годы нашлось в ботанических садах Ташкента и Алматы, а в 2023 году в садоводстве в окрестностях Барнаула. А в этом году наш студент-первокурсник Максим Кизилов повторил находку. Что это значит? Видимо, прижился.
Свои примеры я даю в основном из нашей фауны – фауны Западной Сибири, но надо понимать, что подобные тенденции есть и в европейской части нашей страны и на Дальнем Востоке, сложные процессы меняют фауны других континентов, например Африки, в которой я тоже активно работаю.
В этой заметке я пользовался (помимо своих данных) опубликованными ранее сведениями И. Волгина (Барнаул), С. Драгана (Абакан), В. Дубатолова (Новосибирск), Н. Кириченко (Красноярск), С. Князева (Омск), А. Коршунова (Кемерово), О. Костерина (Новосибирск), Н. Лебедевой (Ташкент), П. Ситникова (Тюмень), И. Темрешева (Алматы), С. Титова (Павлодар), А. Фомичева (Барнаул), С. Чумакова (Шушенское) и др.
Роман ЯКОВЛЕВ, д. б. н., профессор
